а может быть не будем ссориться и просто подеремся?
еще дохера буков про романы- Здравствуйте, сударь. Говорят, вы развратник и шовинист. Но, хочу отметить, что на меня, ни в коей мере, не действуют ваши бархатные глаза, голос и пиджак. И ваши 35 см, подчеркнутые облегающими бриджами на пару размеров меньше (вы оценили моё остроумие? По замыслу автора – я чертовски остроумна), меня тоже не заводят. Как и ваши золотистые волосы с мускулистым телом. Мускулистое тело, особенно меня не заводит. То, что у вас много денег, говорит только о том, что вы распутный повеса, а я не такая. Прошу отметить, что я вам не подойду, потому что некрасива, слишком умна для вас и, к тому же, в возрасте. А. и я девственница. Но нет. Ничего не трепещет. Я проверяла.
- (вы, блядь, кто вообще?) ваша грудь третьего (или пятого?) размера так соблазнительно вздымается под этим шелковым платьем пепельно-мятного цвета, так идущего к вашим фиалковым глазам. Вот эти оборочки, на неглубоком вырезе, прямо под жемчужным ожерельем, подаренным вашим отцом, трагически погибшим в сражении под…, а, впрочем, неважно где, вам на совершеннолетие, оттеняют ваш румянец. Конечно же вы хотите меня, иначе чоп вы припёрлись ко мне домой в три часа ночи и сидите на прикаминном коврике?
- ой, и правда. Я так спешила вам сообщить, что вы меня нисколько не заинтересовали, что как-то не уследила за временем. А что это? Никак распускаются розы в вашей оранжерее? Ах! Я теряю голову от страха, когда в три часа ночи распускаются розы! Не могли бы вы обнять меня? Ну исключительно чтобы успокоить. А что это вы делаете? Я не просила жевать мое ухо.
- ну вот я проверил, мои руки говорят, что размер у вас - таки третий. Шелковые платья прям вот созданы для легкого снимания, а поскольку авторы не в курсе про остальное бельё, которое носят девицы в наше время, будем считать, что у вас только одна нижняя юбка. Ой, как удобно. А вот пока настала такая неловкая пауза, жаль, что молнии не изобрели ещё, скажите, а вот вы почему еще не замужем?
- это такая грустная история. Ой нет, не трогайте меня вот там. И тут тоже не трогайте. Эээ, а чо перестал-то? Тут вот не трогай, говорю. А тут можно, конечно трогать, но смысл? И давай поактивнее не трогай, а то я уже трепетать устала. Ну так вот, грустная история, говорю. В опщем, я его любила, а он женился на другой. Оооо. Такой твердый. Мраморный? Пол, говорю, твёрдый, постелил бы хоть что-нибудь штоле. Ну да, я девственница. Так что щас я тебя укушу.
- впервые вижу таких активных девственниц. Ну то есть уже, как бы технически-то и не… но! Мадам, кто вас научил так изображать оргазм? Ой, вот тут во мне тоже что-то зреет, хоть бы не глисты, господи.
- ну ладно. Вы меня совратили, конечно. Но я, пожалуй, пойду. Нет, замуж за вас я не хочу. Ну и что, что я всю ночь болталась вне дома, кому это интересно, божемой. Буду опозорена? Даладна? Как говорите, назовут? Падшей кем? Да ну? Да всё нормально, наш автор об этом не знает, иначе я бы к вам и не пошла же. Ну логично? Логично. Поэтому не паникуйте. Все нормально. Что-то забыла. Ах, да. Вы шовинист и я вас ненавижу. Прощайте.
- ой, а что вы тут делаете? Это моя бабушка! Я же вам сказала – не смейте меня искать! Тоже пригласили? Сирисли? Ой, ну нас могут увииидеть, что вы дееелаете. Перестать? Да нет, ну, может и не увидят, это дерево довольно раскидистое.
- карета? А что я тут делаю? Еду куда? Хм, мне не приходило в голову скрываться от вас, но позвольте вопрос. Если я от вас скрываюсь, то что здесь делаете вы? А, ну шелковое, конечно. Ну зима, да. А что делать? Зато вам удобнее. Ооо. Секс в карете – это так романтично. Этот минимум пространства, жесткие сиденья и постоянная тряска тааааак меня заводят. Ну конечно я езжу одна, Элизабет Беннет, вон, в фильме тоже одна ездила. И ничего! Что? Кто это? Мой прототип, кажется, ну да не важно.
- а вы точно не беременны? Точно-точно? Очень странно. А вы, простите, не больны? Ну, если бы вы были беременны, я бы на вас женился, конечно. А так не могу. У меня, простите, тайна. Всей жизни, ну да. А как вы узнали? Я сейчас пойду сражаться с разбойниками, они вот очень кстати подоспели, а потом пропаду на пару месяцев, буду пить, рефлексировать и вспоминать ваши – кхм – глаза, но вы не переживайте, я вернусь.
- ой, да ради бога, конечно пропадайте. Я вас, конечно, уже люблюнимагу, но вы об этом не узнаете никогда-никогда, потому что я вам не скажу. Нет, не потому что дура, а потому что гордая и независимая. Как только может быть гордой и независимой девица эпохи регентства.
- здравствуйте! Я тут полгода пил горькую и трахался со всеми направо и налево, но люблю только вас. Это мне один товарищ сказал, сам-то я бы и не понял никогда. А так, ну конечно, только вас и никого больше. Шелковое, как обычно? Очень удобно, очень.
- ой, это мне? Ну прям так неожиданно. Мы с вами уже столько раз –ээээ- встречались, а подарить что-то вы придумали только сейчас. Ну естественно, я выйду за вас замуж, мы на трёхсотой странице, скоро конец, а еще десяток потребуются для описания моего свадебного платья. Ой, а что это вы делаете? Несёте меня наверх? Чтобы еще раз? Ну какбэ неположено до свадьбы наедине оставаться. Ну я понимаю, что автор этого не знает. Она и раньше-то не особо…
- (вы, блядь, кто вообще?) ваша грудь третьего (или пятого?) размера так соблазнительно вздымается под этим шелковым платьем пепельно-мятного цвета, так идущего к вашим фиалковым глазам. Вот эти оборочки, на неглубоком вырезе, прямо под жемчужным ожерельем, подаренным вашим отцом, трагически погибшим в сражении под…, а, впрочем, неважно где, вам на совершеннолетие, оттеняют ваш румянец. Конечно же вы хотите меня, иначе чоп вы припёрлись ко мне домой в три часа ночи и сидите на прикаминном коврике?
- ой, и правда. Я так спешила вам сообщить, что вы меня нисколько не заинтересовали, что как-то не уследила за временем. А что это? Никак распускаются розы в вашей оранжерее? Ах! Я теряю голову от страха, когда в три часа ночи распускаются розы! Не могли бы вы обнять меня? Ну исключительно чтобы успокоить. А что это вы делаете? Я не просила жевать мое ухо.
- ну вот я проверил, мои руки говорят, что размер у вас - таки третий. Шелковые платья прям вот созданы для легкого снимания, а поскольку авторы не в курсе про остальное бельё, которое носят девицы в наше время, будем считать, что у вас только одна нижняя юбка. Ой, как удобно. А вот пока настала такая неловкая пауза, жаль, что молнии не изобрели ещё, скажите, а вот вы почему еще не замужем?
- это такая грустная история. Ой нет, не трогайте меня вот там. И тут тоже не трогайте. Эээ, а чо перестал-то? Тут вот не трогай, говорю. А тут можно, конечно трогать, но смысл? И давай поактивнее не трогай, а то я уже трепетать устала. Ну так вот, грустная история, говорю. В опщем, я его любила, а он женился на другой. Оооо. Такой твердый. Мраморный? Пол, говорю, твёрдый, постелил бы хоть что-нибудь штоле. Ну да, я девственница. Так что щас я тебя укушу.
- впервые вижу таких активных девственниц. Ну то есть уже, как бы технически-то и не… но! Мадам, кто вас научил так изображать оргазм? Ой, вот тут во мне тоже что-то зреет, хоть бы не глисты, господи.
- ну ладно. Вы меня совратили, конечно. Но я, пожалуй, пойду. Нет, замуж за вас я не хочу. Ну и что, что я всю ночь болталась вне дома, кому это интересно, божемой. Буду опозорена? Даладна? Как говорите, назовут? Падшей кем? Да ну? Да всё нормально, наш автор об этом не знает, иначе я бы к вам и не пошла же. Ну логично? Логично. Поэтому не паникуйте. Все нормально. Что-то забыла. Ах, да. Вы шовинист и я вас ненавижу. Прощайте.
- ой, а что вы тут делаете? Это моя бабушка! Я же вам сказала – не смейте меня искать! Тоже пригласили? Сирисли? Ой, ну нас могут увииидеть, что вы дееелаете. Перестать? Да нет, ну, может и не увидят, это дерево довольно раскидистое.
- карета? А что я тут делаю? Еду куда? Хм, мне не приходило в голову скрываться от вас, но позвольте вопрос. Если я от вас скрываюсь, то что здесь делаете вы? А, ну шелковое, конечно. Ну зима, да. А что делать? Зато вам удобнее. Ооо. Секс в карете – это так романтично. Этот минимум пространства, жесткие сиденья и постоянная тряска тааааак меня заводят. Ну конечно я езжу одна, Элизабет Беннет, вон, в фильме тоже одна ездила. И ничего! Что? Кто это? Мой прототип, кажется, ну да не важно.
- а вы точно не беременны? Точно-точно? Очень странно. А вы, простите, не больны? Ну, если бы вы были беременны, я бы на вас женился, конечно. А так не могу. У меня, простите, тайна. Всей жизни, ну да. А как вы узнали? Я сейчас пойду сражаться с разбойниками, они вот очень кстати подоспели, а потом пропаду на пару месяцев, буду пить, рефлексировать и вспоминать ваши – кхм – глаза, но вы не переживайте, я вернусь.
- ой, да ради бога, конечно пропадайте. Я вас, конечно, уже люблюнимагу, но вы об этом не узнаете никогда-никогда, потому что я вам не скажу. Нет, не потому что дура, а потому что гордая и независимая. Как только может быть гордой и независимой девица эпохи регентства.
- здравствуйте! Я тут полгода пил горькую и трахался со всеми направо и налево, но люблю только вас. Это мне один товарищ сказал, сам-то я бы и не понял никогда. А так, ну конечно, только вас и никого больше. Шелковое, как обычно? Очень удобно, очень.
- ой, это мне? Ну прям так неожиданно. Мы с вами уже столько раз –ээээ- встречались, а подарить что-то вы придумали только сейчас. Ну естественно, я выйду за вас замуж, мы на трёхсотой странице, скоро конец, а еще десяток потребуются для описания моего свадебного платья. Ой, а что это вы делаете? Несёте меня наверх? Чтобы еще раз? Ну какбэ неположено до свадьбы наедине оставаться. Ну я понимаю, что автор этого не знает. Она и раньше-то не особо…
@темы: ни к чему не обязывающее, тишина должна быть в библиотеке!
-
-
15.09.2012 в 13:58-
-
15.09.2012 в 15:49